Неточные совпадения
Придя домой, Самгин лег. Побаливала голова, ни о чем не думалось, и не было никаких желаний, кроме одного: скорее бы погас этот душный, глупый день, стерлись нелепые впечатления, которыми он наградил. Одолевала тяжелая дремота, но не спалось, в висках стучали молоточки, в памяти слуха тяжело сгустились все голоса дня:
бабий шепоток и вздохи, командующие
крики, пугливый вой, надсмертные причитания. Горбатенькая девочка возмущенно спрашивала...
«Квас неси», — повторяет тот же
бабий голос, — и вдруг находит тишина мертвая; ничто не стукнет, не шелохнется; ветер листком не шевельнет; ласточки несутся без
крика одна за другой по земле, и печально становится на душе от их безмолвного налета.
Вот оно, бабье-то царство!» Шум и
крик увеличивался по мере нашего приближения — и вдруг затих.
— И это, да еще и то: пользы для него никакой дома не будет. Мать молода — баловать будет; я старый, хотя и сбоку припека, а за верную службу матери… туда же, пожалуй! Нет-нет — да и снизойдешь. Где бы за проступок посечь малого, а тут, за тем да за сем… да и слез
бабьих, да
крику не оберешься — ну, и махнешь рукой! Так ли?
Бабий говор, пьяный рев мужиков, звонкие
крики детей, пение басовитой гармоники — все сливается густым гулом, мощно вздыхает неутомимо творящая земля.
Под палубой устроилась целая
бабья колония, которая сейчас же натащила сюда всякого хламу, несмотря ни на какие причитания Порши. Он даже несколько раз вступал с бабами врукопашную, но те подымали такой
крик, что Порше ничего не оставалось, как только ретироваться. Удивительнее всего было то, что, когда мужики голодали и зябли на берегу, бабы жили чуть не роскошно. У них всего было вдоволь относительно харчей. Даже забвенная Маришка — и та жевала какую-то поземину, вероятно свалившуюся к ней прямо с неба.
— Нет, какой ведь хлюст! — восхищался Григорий. — Пришёл — точно десять лет знакомы… Обнюхал всё, разъяснил и… больше ничего! Ни
крика, ни шума, хотя ведь и он начальство тоже… Ах, раздуй его горой! Понимаешь, Матрёна, тут, брат, есть о нас забота. Сразу видно… Желают нас сохранить в целости, а не то что… Это всё ерунда, насчёт мора, —
бабьи сказки!
А на площади между тем раздавались
крики, стоны и
бабий плач с причитаньями.
Один из студентов объявил, что если следует исключить кого-либо из общества, так скорее всего вещуна. Начался спор,
крик; один голос пересиливал другой. Если б при заговорщиках было оружие, оно заблистало бы непременно. Но Владислав вскоре утишил войну, объявив, что лучше всем разойтись, чем в начале заседания из
бабьего предрассудка возбуждать раздор.